ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ


Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

Рубцов Николай Михайлович (1936-1971)

---

---***----

Поэзия — дело седых,
Не мальчиков, а мужчин,
Израненных, немолодых,
Покрытых рубцами морщин.

Сто жизней проживших сполна
Не мальчиков, а мужчин,
Поднявшихся с самого дна
К заоблачной дали вершин.

Познание горных высот,
Подводных душевных глубин,
Поэзия — вызревший плод
И белое пламя седин.

---***----

Шаламов Варлам Тихонович (1907-1982)

---

That's all

Да брось, я не буду твоей надеждой. И верой в спасение. Перестань.
(Упасть на диван и, не сняв одежды, уснуть, не успев досчитать до ста.)

Ну что ты, дурак, ну какая свадьба.. Да мы расстаемся четвертый год!
(Проснуться. Забраться под душ. В халате сидеть на балконе. Чай с мятой. Мед.)

Забудь, я ушла, я сняла квартиру, все вещи поделены, всё, черта.
(Бежать на работу. Чертить пунктиром свой день - пустота - звонки - пустота.)

Ох, Господи, хватит! Какие души, судьба, половинки? Смешно, смешно.
(Вернуться с работы. Стоять под душем, не думать и быстро забыться сном.)

Я знаю, что это - совсем не выход, а вход в одиночество. Мне плевать.
(Здесь холодно, гулко и очень тихо, пустой холодильник и страшно спать.)

Я помню, как было. Уймись, не надо, ни слова о венах. Давай без драмм..
(Здесь всласть алкоголя и шоколада, но всё это мнимое, знаешь сам.)

И все говорят, что остаться проще, но я выбираю тернистый путь..
Я знала и раньше о том, что ночью уже не сумею одна уснуть,
что краны текут,
а похлеще кранов течет (водостойкая даже) тушь.
Что время паршиво рубцует раны, что принца не будет,
что сказки - чушь!
А люди рассудят, что я, играя, в свои же ворота забила гол..

Но я выбираю пройти по краю, стерпеть и остаться собой.
That's all.

© Маргарита Архипова

---

***

Cветятся, как тонкие лампадки,
В сумерках заметные едва -
Искорки, завернутые в ватке –
Нежные и теплые слова.
Их нерастворимые кристаллы
Смотрят с опечаленного дна
Узкого гранёного бокала
Темного и сонного вина.
Ласково, настойчиво и много
Сыплю их на пройденном пути.
Пусть они кому-нибудь помогут
Снова подыматься и идти.

***

Мария Шкапская, 1911 г.

---

На часах было девятнадцать и четверть века.
Мир был зелен и прост, как яблоко дяди Стива.
Человек влюблен в человека, влюбленного в человека.
Неплохой пример для ретроспективы,
для бульварного чтива и золотых изданий,
для того, кто никем никому никогда не станет,
для студентки, опаздывающей на поезд,
что увёз бы её в самый белый часовой пояс.

Это было вчера. Прошедшее время - это
всё, что набело в силах переписать поэты,
вот и я - переписываю проваленный госэкзамен
год спустя, про всегда together, всегда zusammen.
Жить от любви, не умерев, как в прошлый
раз, казалось решительно невозможным.
И смотрите, живу, живу, а не в жизнь играю,
этой жизни, как Богу, нет ни конца, ни края.

Марш - пока что не Мендельсон, но уже торжествен.
А сегодня нам двадцать и двадцать шесть, мы
продолжаемся там, где дым, разговор и песня,
все становится интересней и интересней,
мы носим груз 200 так же легко и просто,
как добрейшие в мире вести. Преград для роста
не существует. Есть потолок, в котором
трещина, откуда звучит повтором
вызвавшее слёзы диминуэндо
от прорвавшего счастья.

Счастья того момента.
Not when I've got acquianted but when I've really met You.

От часов, на которых девятнадцать и четверть века,
я бегу, и впервые не задохнусь от бега.
Круг замкнулся. Альфа схватила за хвост омегу:

Человек

влюбляется

в нужного

в Человека.

СтефанияДанилова

---

Минутка слабости

Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума.

Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
(Я женщина. Я самка. Я – вода).
Я слабая. Не баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
Я всё же претендую на любовь –

Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.

Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
(Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах...)
Ты сильный, но о каменной стене
Не тщусь – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне!

Мария Дубиковская

---

Живого или мертвого,
Жди меня двадцать четвертого,
Двадцать третьего, двадцать пятого -
Виноватого, невиноватого.
Как природа любит живая,
Ты люби меня не уставая...
Называй меня так, как хочешь:
Или соколом, или зябликом.
Ведь приплыл я к тебе корабликом -
Неизвестно, днем или ночью.
У кораблика в тесном трюме
Жмутся ящики воспоминаний
И теснятся бочки раздумий,
Узнаваний, неузнаваний...
Лишь в тебе одной узнаю
Дорогую судьбу свою.

1961

Михаил Светлов

---

Колыбельная

Я укутаю в плед тебя, сонную,
Обниму и теплом убаюкаю,
Стану ночью безлунно-бездонною,
Горьким счастьем твоим, сладкой мукою...

Пахнет ландышем в мае бессонница,
Тишина, да и та – соловьиная...
Не жена ты моя, не любовница, -
Ты единственная и любимая.

Гнутся ветки к земле гуттаперчево,
Дождь вишнёво-сиреневый плачется,
А сердечко твоё так доверчиво
Словно зайчик в ладонь мою прячется...

Ты и спящая мне улыбаешься,
Ты и спящая мной зацелована,
Не раскаюсь, и ты не раскаешься
В том, что нашей весной околдована.

Всё свершается с ведома божьего,
Даже если нежданно-негаданно –
У всего, что дано нам хорошего,
Запах воска, молитвы и ладана.

Пролилась снова полночь признанием,
Невозможно губами согретого,
Каждым выдохом, каждым касанием:
Как мы жили с тобою до этого?

Ненаглядная, милая, сонная,
Уходящая в ночь акварельную,
Спи родная моя... утомлённая...
Я тебе нашепчу колыбельную.

***
Сказоч-Ник (Юрий Егоров)

---

Павел Антокольский

Словами чёрными, как чёрный хлеб и жалость,
Я говорю с тобой — пускай в последний раз!
Любовь жила и жгла, божилась и держалась,
Служила, как могла, боялась общих фраз.

Всё было тяжело и странно: ни уюта,
Ни лампы в комнате, ни воздуха в груди.
И только молодость качалась, как каюта,
Да гладь солёная кипела впереди.

Но мы достаточно подмёток износили,
Достаточно прошли бездомных дней и вёрст.
Вот почему их жар остался в прежней силе,
И хлеб их дорог нам, как бы он ни был чёрств.

И я живу с тобой и ста́реюсь от груза
Безденежья, дождей, чудачества, нытья...
А ты — не вымысел, не музыка, не муза.
Ты и не девочка. Ты просто — жизнь моя

---

Александр Афанасьев

ПОДАРИ МНЕ, БОГ, ЭТУ ЖЕНЩИНУ...

Подари мне, Бог,
Эту женщину,
И не дай никогда ей опомниться.
Я за каждый вздох,
С нею скрещенный,
Заплатил тебе больше, чем сторицей.
Одолжи мне, Бог,
Её горести,
Если станут они неизбежностью,
Чтобы мог финал
Её повести
Я украсить заботой и нежностью.
Укажи мне, Господь,
Грусти трещины
На душе её слишком доверчивой.
Я люблю, я хочу
Эту женщину.
Вот и всё, - больше мне просить нечего….
Помоги мне, Бог,
Стать единственным,
Пусть не первым, но Лучшим и стоящим
Её нежных губ,
Глаз таинственных,
Поцелуев её, как сокровища.
Подскажи ей, Бог,
Что я – суженный,
Её брат, её муж, её копия.
Не случайный друг,
Не отдушина,
Не ночей одиноких утопия….
Укажи мне, Господь,
Грусти трещины
На душе её слишком доверчивой.
Я люблю, я хочу
Эту женщину.
Вот и всё, - больше мне просить нечего….
Я давно мог стать,
Без сомнения,
Настоящим отцом её дочери….
Дай хоть сил нам ждать,
Дай терпения!
Ведь длинна к тебе, Господи, очередь….
Я смогу исцелить
Грусти трещины
На душе её слишком доверчивой.
Подари мне, Господь,
Мою женщину!
Вот и всё, - больше мне просить нечего!

---

Евгений Рейн
ПОСРЕДИ МЕДУНИЦЫ И МАКА...

Посреди медуницы и мака
и в краю голубого вьюнка
наконец-то дождался я знака,
принесенного издалека.
Пролетел, накренясь, надо мною
норд-норд-вест, планерист и посол,
рассказал мне, что стало с тобою,
и потом на посадку пошел.
Кто-то вышел из темной кабины
и сорвал шлемофон на ходу, -
значит, нынче твои именины,
и опять мы, как прежде, в ладу.
Я спустился в забытый розарий
с холодевших альпийских полей
и цветок, заскорузлый, лежалый,
вдел в петлицу кожанки своей.
Ты им будешь - но через четыре
или три воплощенья на свет;
но пока, при тебе, в этом мире
ни пощады, ни выбора нет.
И небес обгорелая синька,
безнадежный космический зной -
черный взор твоего фотоснимка,
проступающий в бездне ночной!
Не гляди! Мне и так одиноко,
мне бесслезные веки свело,
разреши мне вернуться с востока
под твое ледяное крыло.

---

Легкая Аленушка
Мне тебя бесконечно мало

Мне тебя бесконечно мало,
я бы очень хотела больше,
я бы руки твои сжимала
утром, вечером, днем и ночью,
я бы вечно "люблю" шептала...
...Но скажу лишь: "Спасибо, Боже,
что есть кто-то, кого мне мало,
что есть кто-то, кто нужен больше..."

---

Анна Тукина

Благослови, о Небо, землю нашу,
Храни ее и непрестанно грей..
Пускай у каждой Ани будет Саша,
У Лены - нежно любящий Андрей,

У Вали - Гриша, у Танюши - Рома,
У Насти - тихий омут Алексей..
И пусть они в любви своей огромной
Рождают мир, рожают сыновей

и дочерей.. Любовь приумножая..
Она судьбу вершит - не имена..
И подрастет восторженная Рая
И встретит в летнем парке Николая,
Простого юношу из сказочного сна,

Романтика, каких осталось мало..
И сказка их пускай несет ко дню,
Где юная, застенчивая Алла
В весенний день найдет судьбу свою..

И дальше.. Дальше.. Пусть не так, как в книгах,
Легко, но чтобы тот же нежный свет..
Пускай любовь встречают Кати, Инги..
Свою, в чужую не входя с интригой,
Другому не сломав любви хребет..

Сердца храня от бурь и бурелома,
От ревности сжигающей, обид..
Пускай цветок любви ни быт не сломит,
Ни проза жизни. Только укрепит.

Светлана будет счастлива с Максимом..
У чувства их - ни берега, ни дна..
Ты знаешь, Небо, в ней, В ЛЮБВИ, вся сила..
И ничего
не значат
имена..

---

Магнер

Послушай, не пойми меня неправильно:
Мне нравятся живые. До конца.
Живущие в особом мире маленьком.
С особым выражением лица.

С какими-то особыми приметами,
С какою-то особой красотой.
С причудами, в фантазию одетыми,
И с маленькой несбыточной мечтой.

Они по миру поровну разбросаны:
Простые в сложном, сложные в простом.
Они живут рассветами и росами,
А ночью — улетают босиком

На лунные балы. Но обязательно
Наутро возвращаются домой,
Чтоб снова жить в особом мире маленьком,
И маленькой несбыточной мечтой

Будить себя, невыспавшихся, заспанных,
Усталых... но живее всех живых.
Их путают. С людьми в таких же масках. Но...
Мне кажется, что ты одна из них.

---

Сидхётт


***

Я расскажу.
Мир был теплым и молодым.
Тополиный пух выгорал во смог, в тополиный дым.
Мы взрослели быстро, что было — мёд, превращалось в медь.
Это все, чтоб выжить, душа моя. Чтобы не сгореть.
Мы учились видеть, где в сердце мира проходит шов,
мы умели чуять оттенки камня и запах снов,
мы могли часами сидеть во ржи, обратившись в слух.
Тополиный смог, тополиный дым, тополиный пух.

Когда мир состарился, мы состарились вместе с ним.
Тополиный пух выгорал во смог. В тополиный дым.
А когда с рассветом погасли тихо костры в полях,
нас осталось двое на пепелище: лишь я и я.

Иногда я думаю о всех тех, кто сбежать не смог.
Пред глазами все еще пыль, костры, тополиный смог,
тополиный дым, середина мира, там рвется шов.
«Хорошо, пожалуйста, пусть все кончится хорошо».
Солнце плавит сталь, то, что было — мёд, превращая в медь,
разрывая с визгом железа в клочья златую нить.
Те, кто могут петь, остаются тихо стареть и гнить.
То, что было гнилью, теперь встает, начинает петь.
И, хотя мы живы, но каждый третий вполне слепец,
годный только выть и на месте шва оставлять рубец.
Нас осталось двое на пепелище: лишь я и я.

Впрочем, это сказка. Всего лишь сказка, любовь моя.

2016 г.

---

Елена Ларичева
ЗАМОК С ПРИВИДЕНИЯМИ

В старом замке стены отсырели.
В старом замке бродят сквозняки.
Проржавели петли и запели
Песнь cвою несчастья и тоски.

Гобеленов краски потемнели,
Всюду сырость, холодно от стен.
Занавески кое-где истлели
Никаких не видно перемен.

На стене оружие ржавеет,
Среди книг теперь мышиный рай,
Сквозняки холодные повеют,
За окном собак голодных лай.

Слуг не много нынче, а дворецкий
Пьет вино в подвале, не боясь,
Что хозяин прочь от жизни светской
Убежит, в родной край торопясь.

А хозяин, где он? Он в столице,
Позабыл свой замок навсегда,
На балах беспечно веселится,
Не щадя не деньги, ни года.

Но порой по замку бродит ночью
Старый граф, что мертв уже давно.
Разогнать мышей напрасно хочет
И закрыть раскрытое окно.

Напугать дворецкого до смерти,
В винный погреб тот когда спешит,
Но тому всe время снятся черти,
Призрак? Чушь, уже не удивить!

А служанки? Страх им неизвестен.
Только сплетни будут разносить,
Что убитый граф желает мести...
Любопытных смогут пригласить!...

Трудно в замке жить как привидение -
Граф давно сумел сей факт понять.
Может графу стоит помещение
На другое нынче поменять?

---

Сергей Шестаков

1
одинокому взгляду негде остановиться,
говорил бо фу, разливая чай,
разве что пугливая прилетит синица,
приютит бездомного невзначай,
мысль – единственное прибежище человека,
утром все мы сироты, даже и в парче,
говорил он медленно, смерть – всего лишь дверка,
и синица прыгала на его плече...

2
посох, поводья, подводные корабли,
птицы железные, облачная плерома,
что ж, очутиться за тысячу ли
можно, не выходя из дома,
тихо бо фу бормотал, убавляя свет,
ты далека, но память полна свеченьем,
сущее неделимо, и ближе нет
в мире двоих за чаем своим вечерним...

3
пепел и персть – а другой и не будет пищи,
нет воронью поживы, не вьется тучей,
ищущий обращается в то, что ищет,
большая часть пути – это сам идущий,
думал бо фу, если мысль – и река, и лодка,
что ею движет: солнечный взгляд с порога,
утренний золотистый пушок у локтя,
голос пророка, небо в глазах пророка...

***

---

Су Дунпо - Плач крестьянки

(перевод с китайского Александра Родсет)

Как горек рис вареный в этот год —
он до морозов явно не созреет.
А небеса все ливнями болеют —
и серп забытый ржавчина сожрет.

Дожди все льют, но высохли глаза —
искать ростки в грязи слеза мешала.
Я месяц прямо в поле ночевала.
Мороз. Теперь веду домой вола.

Весь урожай, пыхтя, несла продать —
Но денег дали, как за пыль с дороги.
Продам вола, чтоб заплатить налоги,
И мысль про голод тщетно буду гнать

Налог берут монетой золотой —
Нанять солдат на длинную границу.
Чиновник сыт, а нам не прокормиться —
К речному богу я пойду женой…
_________________

---

ксения желудова

из настоящего у нас только прошлое:
настоящее какое-то ненастоящее,
будущее — ничего не стоящее.

будто стоим на центральной площади,
а вокруг снуют, беснуются люди,
копошатся, топчутся,
измученные;
и вроде не нищие,
не пропащие,
а внутри — тощие,
еле ноги тащат,
сущие тени
высушенные,
обесточенные.

за центральной площадью рыцари на мосту,
я приду и встану рядом на самый высокий стул;
им снится который век их последний бой,
я подожду здесь свой

---

Иосиф Бродский


Пришел сон из семи сел.
Пришла лень из семи деревень.
Собирались лечь, да простыла печь.
Окна смотрят на север.
Сторожит у ручья скирда ничья,
и большак развезло, хоть бери весло.
Уронил подсолнух башку на стебель.

То ли дождь идет, то ли дева ждет.
Запрягай коней да поедем к ней.
Невеликий труд бросить камень в пруд.
Подопьем, на шелку постелим.
Отчего молчишь и как сыч глядишь?
Иль зубчат забор, как еловый бор,
за которым стоит терем?

Запрягай коня да вези меня.
Там не терем стоит, а сосновый скит.
И цветет вокруг монастырский луг.
Ни амбаров, ни изб, ни гумен.
Не раздумал пока, запрягай гнедка.
Всем хорош монастырь, да с лица — пустырь
и отец игумен, как есть, безумен.

***